Постыдно и позорно, что наиболее совершенно организованное учреждение, созданное первым опытом революции коммунизма, есть Г.П.У. (раньше Чека), т. е. орган
государственной полиции, несравненно более тиранический, чем институт жандармов старого режима, налагающий свою лапу даже на церковные дела.
Я помню сцену, когда один из студенческих вожаков, Н.Неклюдов (будущий шеф
государственной полиции) догонял попечителя, генерала Филипсона, во главе группы студентов, вступал с ним в переговоры и ставил свой ультиматум.
Неточные совпадения
Второе декабря — возведение
полиции на степень
государственной власти.
Тогда содержательницы притонов считались самыми благонамеренными в политическом отношении и пользовались особым попустительством
полиции, щедро ими оплачиваемой, а охранное отделение не считало их «опасными для
государственного строя» и даже покровительствовало им вплоть до того, что содержатели притонов и «мельниц» попадали в охрану при царских проездах.
«1846 года января дня, в присутствии ялуторовского полицейского управления, мы, нижеподписавшиеся, проживающие в городе Ялуторовске, находящиеся под надзором
полиции государственные и политические преступники, выслушав предписание господина состоящего в должности тобольского гражданского губернатора, от 8 числа настоящего месяца, за № 18, дали эту подписку в том, что обязываемся не иметь у себя дагерротипов и что в настоящее время таковых у себя не имеем.
Почти каждый день на окраинах фабричные открыто устраивали собрания, являлись революционеры, известные и
полиции и охране в лицо; они резко порицали порядки жизни, доказывали, что манифест министра о созыве
Государственной думы — попытка правительства успокоить взволнованный несчастиями народ и потом обмануть его, как всегда; убеждали не верить никому, кроме своего разума.
И когда я вообразил, что земля вещество тяжелое и может, насевши, размолоть в муку носы наши, то мною овладело такое беспокойство, что я, надевши чулки и башмаки, поспешил в залу
государственного совета, с тем чтоб дать приказ
полиции не допустить земле сесть на луну.
Наступило утро; вся торговля в городе заперта; люди ходят, дивуются;
полиция требует печати, а жидки орут: «Ай-вай, ну что это такое за
государственное правление!
— Mais… imaginez-vous, cher baron [Но… представьте себе, господин барон (фр.).], администрация отдает человека под надзор
полиций за зловредность его действий, за явный призыв к неповиновению власти, за публичный скандал, за порицания, наконец, правительственного и
государственного принципа, администрация даже — каюсь в том! — оказала здесь достаточное послабление этому господину, а его преосвященство — как сами видите — вдруг изволит являться с претензиями на наше распоряжение, требует, чтобы мы сняли полицейский надзор!
Тогда политическое правосудие отправлялось в виде суда исправительной
полиции, без присяжных, и было, разумеется, крайне произвольным. Но все-таки возможны были такие послабления:
государственному преступнику, приговоренному к тюрьме, позволить отсиживаться в санатории без всякого специального надзора. Оттуда он мог преспокойно убежать, когда ему угодно.